Осмунд медленно шел по громадному залу со сводчатым потолком, и его неспешные шаги эхом отзывались от древних, шероховатых стен. Со всех сторон на инквизитора смотрели лица мраморных статуй. Осмунд остановился у одной из них и прищурился: полумрак для немолодого уже священника с недавних пор стал преградой, такой немыслимой для молодых глаз, и на молебнах часто приходилось напрягать зрение, чтобы понять, чье лицо он видит перед собой.
Лицо пророка Освина даже в мертвом, застывшем мраморе словно излучало свет. Осмунд до сих пор равнялся на его невероятную жизнь с отказом от короны и уход в отшельники, триумфальное возвращение в столицу, гонение и последующее возвышение. Отец инквизиции, голос Всевышнего, защитник святого Слова…
Позади раздался приглушенный кашель. Осмунд обернулся – полусогнутый в поклоне, перед ним стоял вышколенный слуга.
- Император Лукас ожидает визита, Ваше Преосвященство.
Голос молодого человека очень понравился Освину – глубокий баритон, будто раздававшийся из живота. Мажордом хорошо знал привычки и слабости посетителей императора.
- Идем, - коротко ответил Осмунд.
Дверь в другом конце зала охранялась неподвижным воином, закованным в доспех. Инквизитор поморщился – скорее всего, это был оживший доспех. Так и оказалось. Броня, специально изготовленная под магические нужды, невероятно толстая и прочная, с выгравированными печатями Солава тускло сверкнула в дрожащем факельном свете. С гулким лязгом безмолвный страж сделал шаг в сторону – невозможно широкий, гремящий, и в то же время ловкий и быстрый, - и тут же застыл стальным монолитом.
Как по команде, тяжелые дубовые двери открыли стоящие по ту сторону слуги. В глаза ударил яркий свет: этот зал был освещен магией, и только стоящие тут и там свечи отдавали дань древней традиции встречи короны с инквизицией.
Лукас улыбнулся в густые черные усы и приветственно развел в сторону руки. На его голове сверкала корона, усыпанная самоцветами: не было никакой нужды носить ее, но Осмунд знал, что император давно стал лысеть, и даже зачесывание редких волос на бок уже не спасало его.
Инквизитор утонул в крепких, медвежьих объятиях Лукаса. Они знали другу друга уже очень давно: когда глава инквизиции был простым послушником при аббатстве Гильгам, маленького короля часто отправляли к ним в монастырь – монаршие особы должны обучаться наукам и смирению перед Всевышним у духовенства. Это очень старый закон. Молодой Осмунд был наставником принца Лукаса в правописании, и у инквизитора остались на удивление хорошие воспоминания о тех временах, впрочем, как и у императора.
После принятия ряда странных законов многие в Империи заговорили, что Лукас сходит с ума. Налог на зубы у крестьян, возникший под предлогом опустения казны и набегами эльфов, вызвал волнения у народа; впрочем, все бунты были мгновенно подавлены. Также тайная Канцелярия докладывала, что срыв всех Стражей с границ и их перевод под стены Столицы очень сильно напугал народ. Впервые за столетие люди ощутили, что они не в безопасности. Многие говорили, что император сошел с ума только перед принятием первого закона, но большинство считало, что он давно был не в себе.
Его сын, такой непохожий на отца, белокурый и хилый мальчик, играл с деревянными фигурками рыцарей в глубине зала. На вид это был тихий и спокойный мальчишка, но Осмунд считал, что император воспитывает в нем деспотичную натуру. Впервые в истории был нарушен закон обучения наследников престола – принц Николас обучался здесь же, во дворце, и помимо стандартных наук ему преподавали магию. Мнение инквизиции было твердым на этот счет: магия развращает душу.
Кое – кто в середе духовенства полагал, что император одержим демоном. Такое уже случалось в истории, стоило вспомнить хоть печально известного Утера, обожженного пламенем Бетрезена. Однако, Осмунд не верил в это. Лукас прошел прекрасную подготовку в аббатстве, и вряд ли сам владыка проклятых смог бы сломить его волю.
Но все же, его разум был не в порядке. Вечный страх за свою жизнь, паранойя не давали императору покинуть даже стены замка, и выпустить отсюда своего сына. Возможно, Лукас знал что – то, что было неизвестно инквизиции. Впрочем, это было маловероятно: у духовенства были свои источники информации, даже более надежные, чем тайная Канцелярия императора.
- Ты совсем не изменился, старый друг, - доброжелательно сказал король. Его взгляд был абсолютно нормален. Инквизитор видел одержимых, видел и просто обезумевших людей и знал, как они могут смотреть.
- Как и Вы, сир, - почтительно ответил Осмунд.
- Ты уже знаешь известия из Тимории?
Этого вопроса инквизитор и ждал.
- Гномы строят некую машину, которая должна поставить точку в их бесконечной войне с эльфами. Император хочет знать мнение инквизиции? Если мы выступим на стороне гномов…
- Знаю, знаю, - отмахнулся Лукас. – С политикой я разберусь как-нибудь сам. Я спрашиваю о другом. О том, что они уже давно ищут, еще со смерти Яаты. Вернее, кого.
Инквизитор нахмурился.
- Простите, сир. Это мне неизвестно.
- Я уже послал несколько отрядов, но никто из разведчиков не вернулся.
- Кого Вы ищете?
Лукас суетливо прошелся взад-вперед по тронному залу. Осмунд обратил внимание, что сложенные за спиной императора руки подрагивают, как бывает от большого волнения. Такие движения, дрожь казались несвойственными его массивной фигуре, и Осмунд подумал, что для всего этого должна найтись действительно веская причина.
- Старая легенда, - наконец сказал Лукас.
- Легенда?
- Скорее, даже сказка. О рогатом народе, который населял этот мир до нас, - император посмотрел в широкое окно, - и до них.
- Но это просто сказка, сир! – впервые Осмунд подумал о том, что император мог действительно сойти с ума.
Лукас зло посмотрел на инквизитора.
- Эта сказка стала явью для гномов уже давно! – взревел Лукас. - Я не болван, Осмунд! Не болван! Целый гномий народ, нет, вся гномья раса пустилась на поиски последнего из народа рогатых людей уже полсотни лет назад. И знаешь что? Они его нашли! Нашли, черт возьми!
Осмунд молча стоял, ошарашенный такой новостью. Если это не было бредом, то означало конец всему. Рогатый должен был исполнить желание разбудившего. Любое. Или – самое заветное, по разным версиям старой сказки.
- Так почему же…
- Они не могут до него добраться. Он в некоей пещере, прочно запечатанной магией, которую раньше никто никогда не видел. Старейшины гномов спрашивали совета у самого Вотана, но тот пока молчит. Осмунд, - император подошел к инквизитору и крепко схватил того за плечо. – Это существо даст нам все. Беспредельная сила. Власть, о которой не мечтали и боги. Бессмертие. Бессмертие, Осмунд!
В глазах Лукаса мелькнул странный огонек, изрядно напугавший инквизитора. Такой бывает у горячечных больных и ярых фанатиков, балансирующих на невидимой грани с безумием. Но сказанное им…
- Нужны люди с сильным сопротивлением магии, - догадался Осмунд.
- Да! Гномы никогда не смогут поставить такую защиту, как мы. Всевышний дал нам эту силу не просто так! Когда не было Мортис, и некроманты не поливали нас ядовитым пламенем, а демоны тихо сидели в Преисподней, Он даровал нам способность быть невосприимчивыми к Разуму и Стихиям, - Лукас нахмурился так сильно, что казалось, вздувшаяся вена на его лбу вот – вот лопнет. – Я считаю, Всевышний видел будущее. И именно нам дал шанс пробудить это существо.
Осмунд сразу засомневался в этих суждениях, но при монархе нельзя было это показывать.
- Но в сказке также говорится о гибели мира после пробуждения Рогатого, - сказал инквизитор.
- Да, мир действительно погибнет – такой, каким мы его знаем. Мы – строители нового Невендаара, мой друг!
- Но если он действительно решит нас погубить?
- На этот случай у нас есть Мизраэль. Я не сомневаюсь в его мощи, - Лукас, до того сидевший на троне, резко встал и близко подошел к инквизитору. – Мне нужны твои лучшие люди, Осмунд. Мы разделим этот дар, я обещаю. Помоги мне вытащить то существо из пещеры, а я обеспечу безопасность в Тимории.
Осмунд строго посмотрел в глаза императору – он, Великий Инквизитор, мог позволить себе это. Безмолвная дуэль длилась всего несколько секунд – инквизитор опустил глаза и ответил:
- Я дам Вам лучших людей, сир.
- Замечательно! – император вздохнул, казалось, облегченно. Осмунд понимал, что это только игра на публику: Лукас хотел показать, что боялся, будто инквизитор ему откажет. Осмунду было приятно, и в то же время горько, ведь Святая Инквизиция уже давно, еще при императоре Ламберте потеряла такую удобную власть. Власть же монарха была абсолютной.
Императору не отказывали.
Вдруг что-то тяжелое ударило Осмунда по голове. Он согнулся пополам и тут же испуганно схватился за ушибленное место: инквизитор подумал, что его собираются пытать или убить.
- Я знаю, что ты сделал! – раздался позади согнувшегося Осмунда звонкий мальчишечий голос.
Император рассмеялся и подошел к инквизитору.
- Дети бывают такими сорванцами! – сказал монарх, помогая священнику выпрямиться. – Наверное, услышал мой разговор с кем – то из советников. А скорее всего, нафантазировал себе что -то. Да, Николас?
- Да, отец, - сказал принц и злобно посмотрел на инквизитора, после чего подобрал с пола игрушку, которую кинул ему в голову, - ею оказался обитый жестью маленький деревянный щит, - и пошел назад.
- Что же, мой друг, я уверен, что мы все решили. Через несколько дней, а может, и раньше, я пошлю к тебе своих людей. А теперь ступай.
Осмунд поклонился и вышел. Вся его голова словно была налита свинцом, а ушибленное место и вовсе пульсировало живой болью, которая, казалась, усиливалась с каждым шагом.
Еще тяжелее было на душе. Власть сильно изменила Лукаса. В Империи было много диктаторов, но никто из них не шел напрямую против своего народа. Если грянет восстание, Мизраэль может и не принять сторону короны. Впрочем, как и инквизиция.
Осмунду пришла в голову мысль, что на восстании даже можно сыграть и закрепиться у власти. Сына императора Лукаса никто не поддержит и не признает своим сюзереном.
Николас… Если восстание не поднимет голову, такой новый монарх будет еще хуже прежнего. Лукас, похоже, не замечал, что его сын растет деспотом: он позволяет ему слишком много. Если бы Осмунд не боялся за свою жизнь, он быстро нашел бы способ покарать маленького пакостника: тот слишком привык, что подобное поведение всегда сходило ему с рук.
- Уродец, - прошептал сквозь зубы инквизитор. – Знает он.
- Простите, Ваше Преосвященство? – спросил провожавший Осмунда слуга.
- Нет, ничего, - сказал инквизитор и выудил из тайного кармана в рясе несколько золотых монет. – Держи, за хлопоты.
- Благодарю, Ваше Преосвященство, - поклонился мажордом и протянул открытую ладонь.
Осмунд, не обратив на это никакого внимания, осторожно высыпал деньги в карман его штанов, а свободной рукой взял слугу за руку.
- У тебя очень приятный голос. Как твое имя, сын мой?
- Альберт, - ответил слуга. Его глаза сделались испуганными, а кожа, кажется, даже немного побелела.
- С таким голосом хорошо вести службу и петь в хоре. У нас как раз не хватает тенор – баритона… Приезжай в Верховный Храм, я всегда, всегда буду тебе рад. Ты знаешь, что инквизиторы не дают обет безбрачия?
Осмунд все еще держал за руку Альберта, и вдруг почувствовал, что его ладонь вспотела.
- Твои руки холодны, - сказал инквизитор и разжал пальцы. Рука слуги упала, как плеть, словно не подчинялась своему хозяину. Осмунд презрительно скривил губы: - Предложение остается в силе.
По пути к Месту Силы инквизитор шел уже один. Осмунд знал: холодная и мокрая рука не сулит ему счастья. Однажды у него уже был такой мальчик, по имени Ательстан. Инквизитор считал, что мальчик просто взволнован или боится, а через несколько дней, таких счастливых, Ательстан повесился. Больше подобных ошибок Осмунд не допускал.
- Ваше Преосвященство, как все прошло? – спросил маг тихим, гнусавым голосом. К большому сожалению инквизиции, магией все равно надо было пользоваться – хотя бы для быстрого перемещения. Места Силы идеально подходили для этого как транспортные точки.
- Что ты там мямлишь? – раздраженно спросил Осмунд и посмотрел на морщинистое лицо мага. Тот устало вздохнул и отвел глаза.
Осмунд встал в центр сияющего круга и сказал:
- Аббатство Хилерс Крит.
Маг что-то тихо прогундел себе под нос и сделал несколько магических пассов. Осмунд привычно зажмурился, но вспышка света все равно была очень яркой. Раздался звон, словно разбили хрустальный бокал.
Мир померк.

• Просмотров: 2110
• Добавил: prjanik1
• Рейтинг:
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5